Максим Путинцев: Прежде всего, давайте разберёмся, какими судьбами вы здесь у нас, в Екатеринбурге? Вроде бы выборы-то у вас там, в Москве в том числе, а вы здесь у нас. Зачем, почему? Это же на «Эхе», разворот и так далее!
Сергей Доренко: Выборы всюду-всюду-всюду, выборы всюду-всюду-всюду, да. Люблю этот город, был здесь на дне рождения Росселя 15 лет назад, не приходя в сознание, абсолютно. Помню, был я, помню, был Кобзон, помню, был мальчик этот самый, который «Эскадрон моих мыслей шальных» – вот такой мальчик был.
– Да, да. Знаем такого.
– Значит, 15 лет назад был, сейчас приехал посмотреть. На самом деле, Юракадемия позвала. Это абсолютно интересно, потому что не отказываюсь от встреч со студентами. Встречался со студентами в Брянске, встречался со студентами в Ярославле. Теперь, сейчас у меня в Высшей школе экономике в Москве встреча со студентами в сентябре и здесь встреча со студентами.
– Вы с журналистами должны встречаться, а тут юристы!
– Нет. Я изучаю 30-летних, я изучаю 25-32-летних, потому что они – большое поколение. Внимание: после всех революций в исламской Азии, после всех этих революций я начал изучать молодые поколения, потому что у меня есть демографическая теория изменений в странах. Я считаю, что большие изменения приходят с большими поколениями. Большое поколение в России – это 1984–1987 годы рождения. 1984–1987-й сейчас вышел в жизнь, и я вижу, как это поколение неспособно эмигрировать, как маленькие поколения эмигрировали в 2003 году, в 2005 году.
– Они хотят здесь оставаться? Принципиально?
– Они хотят здесь остаться, вот это большое поколение 1984–1987-го, они хотят здесь остаться, и они хотят здесь получить право, они хотят получить ключи от будущего, они хотят понять горизонты. Они пришли к миру очень обидному. Этот обидный мир заключается в том, что их отцы (отцы тридцатилетних) украли у них страну, украли страну у их дедов. Украли страну, просто украли – реально разворовали…
– Избранные отцы? Не все, наверное.
– Нет. Все отцы пришли, все – как поколение пришли, отняли у дедов историю, растоптали, вытерли ноги об их подвиг. О подвиг дедов вытерли ноги грязно! Расхапали всё, рассовали по карманам, и 30-летние говорят: «А можно мы тоже будем красть?». А те говорят: «Уже красть нечего – мы всё украли». – «Ага. А можно мы тогда созидательно?» – «А созидательно не надо, мы всё уже…»
И вот эта трагедия большого поколения заканчивается тем, что, тыкаясь-мыкаясь и понимая, что социальных лифтов в стране почти нет, что мигрировать всем невозможно, они сегодня, по существу, эксплуатируются как эмоциональное мясо для восхождения к власти новых эмоциональных вождей. То есть, условно говоря, 25-30-летние сегодня приходят в политику, будучи полностью наивными политически. Очень важно понять: они, в какой-то момент поняв, что страна принадлежит не им (это принципиальная вещь!) начали строить параллельную жизнь. Это параллельная жизнь. Они сказали: нам не нужны материальные богатства, нам не нужны ваши фабрики и заводы, которые вы потырили – нам всё это не нужно. Мы будем жить как бы во внутренней эмиграции, мы будем строить мир, который не принадлежит вам и от вас не зависит.
– Вам не кажется, что вы о хипстерах говорите, чей круг очень сильно ограничен? Понимаете – тридцатилетние тоже очень разные, и здесь, в Екатеринбурге, вполне возможно, таких совсем немного.
– Почти, почти, почти. Может быть – но смотрите: когда они сейчас всё равно так или иначе они востребуют своё место в социальной структуре, их эксплуатируют довольно грязно. Я, склонившись над муравейником, изучаю этих муравьёв, этих детей 25–30 лет. Я вижу, как их покупают, продают, как их просто на бирже продают, понимаете? Екатеринбург интересен тем, что здесь, так же, как в Москве, есть эмоциональный лидер, который эксплуатирует этих ребят, понимаете? Я с Михаилом Прохоровым, который вами подторговывает через Ройзмана, встречался в последний раз в кабинете Володина… У меня очень хорошие отношения с Прохоровым, и я понимаю, что он делает. Он торгует екатеринбургскими тридцатилетними для того, чтобы взять себе ещё что-то.
– Нет, подождите. Прохоров в кампании Ройзмана-то не просматривается особенно, должен вам сказать…
– Прохоров просматривается, не просматриваясь – просто, извините, деньги пахнут или не пахнут? Ройзман писал об этом в «фейсбуке», что он взял у Прохорова. Он взял деньги у Прохорова на кампанию.
– Потом он писал, что это не так.
– Потом он вписал, потому что ему Аксана [Панова] велела не писать. Пока Аксана велела писать…
– Он сказал, что его финансируют местные предприниматели…
– Нет, подождите. Ройзман живёт выносным мозгом, и этот мозг называется Аксана. Это прекрасно, но когда она велела ему не писать, он перестал писать, но до этого он писал (смеётся).
– Сергей, вот смотрите – вы… (смеются вместе).
– Я удивляюсь – вы некоторых имён не знаете просто…
– Почему – я даже фамилии некоторые знаю, более того, конечно! Вот смотрите. Выборы в Москве похожи на выборы в Екатеринбурге? Часто проводится параллель: вот там есть Навальный – здесь есть Ройзман, и это конкурентные кампании…
– Знаете, я вам такую вещь скажу. Выборы и там, и там нехороши, потому что идут вождистски ориентированные эмоциональные лидеры. Они идут на место заведующих канализацией, и это принципиальная вещь. Вы должны просто понимать, что вождистски ориентированные, на белом коне скачут какие-то красавцы мужчины, а 16 сентября – отопительный сезон. Это абсолютно мило, что вас всех зовут на подвиг, зовут взять в зубы гранату и броситься под танк современной власти. Но, если вы хотите взять в зубы гранату или связку гранат и броситься, как боевые псы, под танки противника, то это классно, но я спрашиваю: а кто будет чинить лифты и включать отопление? Ну, например, просто тупо. Я спрашиваю об этом в Москве, потому что Навальный ни разу не собирался этого делать, больше того – он сказал, что подвергнет люстрации абсолютно всех чиновников.
– Ну, потом, правда, насколько я понимаю, подкорректировал это высказывание и, в общем-то, среднее звено останется…
– Люди, которые хотят нравиться, лгут всё, что угодно. Их цель – соблазнить.
– Нет, ну, Ройзман-то сказал, что он готов работать с людьми из нынешней городской администрации. Вообще, у нас ведь должность мэра во многом политическая…
– Прекрасно. Всё, что он сказал, мне всё нравится. Давайте с этим – к психологу. Некоторые взрослые дяди говорят девочке: «Я покажу тебе ёжика, пойдём со мной в квартиру». Что сказал – мы всё услышим – и «покажу тебе ёжика», и «у меня пропал котёнок, давай вместе искать». Мы всё это услышим. Но это всё попытка соблазнить, а опыт какой? Была такая вещь в Советском Союзе – говорили: давайте возьмём хулигана, неважно, что с плохим прошлым, и поставим его комсомольским лидером и проверим, может он работать или нет. В Советском Союзе так делали, и хулиганы начинали работать. Но никто не тренировался сразу на полуторамиллионном городе – ни разу.
– Почему Ройзман хулиган?
– Я говорю вам о советском опыте. Почему Ройзман хулиган? Потому что у него несколько уголовных…
– Почему аналогия рождается?
– Аналогия рождается, потому что человек сидел, и качественно сидел за кражу джинсов и цепочек.
– Ну, в 17–18–19-летнем возрасте.
– Подождите, подождите. Кто рано начал – рано кончил, все понимают. Раньше сядешь – раньше выйдешь. Я говорю вам о том, что брать хулигана и ставить его на секретаря комсомольской организации – так в советское время делали, да. Но никто не тренировался сразу на Екатеринбурге. Тренируются сначала на посёлочке, на деревне, на колхозе. Понимаете, о чём я говорю? Ну, нельзя тренироваться сразу на четвёртом городе страны! Ну, ребят – вы чё, меня смешите, что ли?
– Возникает вопрос: власть не сама ли в этом виновата, создав такой определённый политический вакуум, и когда есть некий запрос на протест, на изменения, и эти люди, о которых мы говорим, становятся знамёнами во многом, понимаете? И люди не виноваты в том, что это так.
– Безусловно, да. Безусловно, верная позиция. Да, это – правда, безусловно, последние десять лет (может быть, больше – ну десять точно: в 2003 году посажен Ходорковский) власть выпалывает политическое поле. Но если теперь за то, что вы хотите отомстить за это власти, вы начнёте гадить на собственный половик, то это будет качественная месть, да – вы молодцы, очень правильно. То есть за то, что власть десять лет выпалывала политическое поле, мы сейчас возьмём и отключим себе отопление, отключим «Екатеринбургэнерго», за это начнём портачить в полуторамиллионном городе и ещё нагадим себе на половик – это будет качественная месть власти. Я вас поздравляю, вы очень умны.
– Сергей, вывод-то какой у всего сказанного?
– Вывод: эксплуатация молодых харизматичными обманщиками, которые, по существу, решают свои частные интересы через шантаж власти и через торговлю с властью, понимаете? На самом деле, Екатеринбург – огромный город с большим количеством лифтов, подвалов, канализацией и всякого водопровода. Здесь это всё должно работать, чтобы из крана не такой вот звук раздавался [изображает, втягивая воздух], а чтобы из крана текла вода. Допускать, чтобы это стало заложником амбиций какой-то кавалерии, есть абсолютно глупая месть власти через самосожжение. Хотите заняться самосожжением? Вперёд!
