Удивительно, но факт: лишь один из двадцати первоклассников с уверенностью может дать ответ на вопрос «Чем занимается кузнец?». У старшеклассников дела обстоят не лучше: единицы из них имеют представление о специальности кузнец–оружейник.
Со сворачиванием в советские годы производства украшенного холодного оружия практически исчезла и профессия кузнеца-оружейника. Но после большого перерыва в России снова появились мастера, создающие выдающиеся художественные произведения, которые выставляются в Оружейной палате Кремля и в Эрмитаже. Их – мастеров – можно пересчитать по пальцам: во-первых, профессия известна в довольно узких кругах, во-вторых, очень специфична.
Художественной ковкой и литьем на Руси занимались уже в конце XVI века в Туле – в тех краях залегали железные руды. В 1595 году там поселили тридцать кузнецов (их называли бронниками), владевших древним, пришедшим, скорее всего, из Персии, секретом варки булатной и дамасской стали, из которых делались самые высококачественные клинки. А в 1714 году по приказу Петра I был создан Тульский оружейный завод, где помимо ружей с пушками ковали и холодное оружие. Частые войны того времени требовали больших партий ружей и еще больше шпаг и сабель. Кроме того, в Туле действовали и мелкие мастерские, откуда порой выходили настоящие шедевры.
В начале XIX века было решено все производство холодного оружия перевести в город Златоуст, поближе к уральской руде и железным заводам. С 1817 года холодное оружие изготовлялось только здесь. Пригласили лучших тогда немецких мастеров, чтобы те обучили местных литью, ковке и техникам художественной отделки. И, как бывает, ученики вскоре превзошли своих учителей. Сабли, шпаги, кортики и ножи златоустовских мастеров прославились по всей стране и за ее пределами: в высокохудожественной обработке русским оружейникам не было равных.
Кузнечное дело крайне трудоемко. От замысла до готового произведения очень долгий путь, который занимает месяцы и даже годы: обточка, шлифовка, обработка рукоятки… О прочих особенностях и тонкостях своей любимой профессии нам поведал опытный кузнец-оружейник Дмитрий Татарников.
– Почему ты выбрал именно эту профессию – кузнец-оружейник?
– Видимо, это зов крови: мой прадед был кузнецом. Лично мне всегда нравилось что-либо мастерить, а из металла – тем более! А еще здесь наверняка есть влияние клубов исторической реконструкции. Вообще, любовь к отечественной истории очень часто движет самими мастерами-оружейниками.
– Бывали ли дни, когда ты жалел о выборе?
– Никогда. Однозначно. Я предан своей работе.
– Каким способом можно получить эту специальность?
– Раньше можно было получить специальность в техникуме, училище или ПТУ при оружейных центрах. Честно говоря, я точно не уверен, преподают ли кузнечное дело и сейчас. Может, для этого имеются специальные курсы. Я считаю, большинство наших оружейников – самородки, одержимые своим делом. Крупно повезет тому, кто найдет опытного мастера, любящего свое дело, который согласится взять себе нового ученика. Мне, например, повезло: я встретил одного из лучших. Он меня этому ремеслу и обучил.
– Существуют ли какие-то особые требования к навыкам и уровню физической подготовки будущего кузнеца-оружейника?
– Обязательных навыков не требуется. Но все-таки сила в руках будет нелишней. Лично я для поддержания «боевого» духа часто провожу время в спортзале после работы. Благо, он недалеко находится – буквально в моей же мастерской. Стоит ли говорить, что там сделано моими руками?
«Чем занимается кузнец-оружейник?»
Настя, 6 лет: «Я не знаю, кто такой кузнец-оружейник. Но мне кажется, это тот, кто помогает людям… Почти как врач! И женщины не могут стать кузнецом, это только для мужчин».
Саша, 7 лет: «Кузнец делает разные полезные вещи для людей. Он должен быть высоким, сильным и неуклюжим, то есть нельзя ему постоянно где-то ходить: нужно быть полностью погруженным в дело. И женщины тоже могут работать оружейником».
Аня, 6 лет: «Кузнец-оружейник делает подковы для лошадок. Еще я читала сказ о Левше, который подковал блоху. Я думаю, так может сделать каждый кузнец, который хорошо знает свое дело».
– Каков вес молота и иных орудий для изготовления изделий?
– Вес ручного молота варьируется от 400 г до 8 кг. Сейчас все на автоматике, многие работают на многотонных пневмомолотах. Но лично я предпочитаю все делать вручную. В ближайшее время я планирую собрать самодельный механический молот для ускорения рабочего процесса – заказов с каждым днем становится все больше и больше. Авторское холодное оружие сейчас очень ценится за безупречность выделки и сочетание различных видов художественной обработки.
– Изготавливаешь ли ты что-либо помимо оружия?
– Само собой. Оружие – это, скорее всего, работа для своей души и увлеченных людей. Большую часть времени я занимаюсь художественной ковкой. Могу смело заявить, что я предпочитаю работать по вдохновению и наитию, а не на заказ – иначе красоты не получится. Пару лет назад я ковал железного оленя. Он получился высотой в полный рост человека и шириной примерно так же. Одна из моих работ, которой я также горжусь, – это кованый сундук на подставке, обрамленной коваными розами. Кстати, железные розы сейчас пользуются большим спросом, чем настоящие. Но процесс ее изготовления весьма трудоемкий.
– Какой из своих работ ты гордишься и дорожишь больше иных?
– Первым моим самостоятельным изделием стал канделябр. Его я сделал за неделю, но мне он, честно говоря, не очень понравился. Я подарил его теще. А вот уже второе изделие вызывало у меня неописуемую гордость – это был меч. А вообще, ни к одной из моих работ нет четкой привязанности. Ко всем испытываю одинаковую любовь, ибо все они – мое детище.
– И последний вопрос на засыпку – можешь ли ты подковать блоху?
– Блоху?! Нет, это уже не ко мне. Это, скорее всего, из разряда древних нанотехнологий. К тому же я правша.
