В начале февраля в Невьянске прошел митинг против строительства артелью «Нейва» фабрики по обогащению золотоносных руд около села Быньги. На акцию протеста собралось около двухсот человек. Митингующие вышли с плакатами «Нет цианидам!», «Золото для вас, болезни – для нас». Некоторые были в противогазах.
Активисты собирали подписи против золотодобывающего производства. С трибуны рассказывали об аварии в Румынии в 2000 году, когда из-за утечки отходов с цианидами погибло 100 тонн рыбы в Дунае и его притоках. Недовольные граждане требовали референдум, заявляли, что будут жаловаться президенту, и готовят новый митинг – в Екатеринбурге.
Старатели из артели «Нейва» не смогли принять участие в митинге. Инициативная группа не разрешила ни одного «не согласованного» выступления перед народом, заявляя, что иначе акция не будет «протестной».
Предыдущий пик выступлений против планов артели «Нейва» был перед выборами. Тогда многие связывали протесты с выдвижением на пост главы Невьянского городского округа одного из организаторов митингов – Владимира Никитина. Выборы прошли, но «война с цианидами» продолжается. Кто-то по-прежнему винит политиков. Другие видят экономическую подоплеку, ведь в области много промышленников, готовых занять месторождение, выбранное «Нейвой».
Какими бы ни были истинные мотивы активистов, очевидно, что на акции против цианидов собираются уже сотни простых жителей. Похоже, что население действительно встревожено экологическим будущим. Поэтому «МК-Урал» решил не увлекаться «теориями заговора», а взглянуть на проблему с консервативной, научной точки зрения.
Чтобы понять, грозит ли экологический кризис невьянцам, мы выслушали разные мнения. «МК-Урал» пообщался с участниками митинга, со старателями, с муниципальными чиновниками и учеными. Что из этого получилось, мы публикуем без каких-либо оценок и резюме от редакции.
Аргументы митингующих
Активный участник протестов Николай Коробейников считает, что фабрику по обогащению руды хотят построить слишком близко к жилой зоне. Его тревожит, что отходов будет слишком много и предприятию будет не под силу их утилизировать. Также активиста волнует распространение цианидов по воздуху.
– Сын достал из Интернета справку про цианид. Я прочитал, что пары цианида, смешиваясь с воздухом, образуют газ циклон-Б, которым немцы травили людей, – говорит Николай Коробейников.
– Нас беспокоит риск отравления окружающей среды, возможные болезни, смерти, – говорит организатор митинга против цианидов Олег Чусовитин. – Сторонники проекта говорят, что все предельно безопасно. Но есть вещи, которые предусмотреть нельзя. Человек может ошибиться, культура труда невысокая… Кроме того, изымаются природные угодья. На полях и в лесу уже не будет ягод, грибов, туда никто не будет ходить.
Общественник сомневается в выгодах, которые может нести фабрика населению. При автоматизированном производстве, по его мнению, рабочих мест будет создано немного, налоги не составят существенной суммы. Олег Чусовитин также считает, что улучшения инфраструктуры тоже ждать не стоит.
Выступавший на митинге священник Игорь Титов также категорически против цианидов.
– Церковь за сохранение природы, экологии, – говорит Отец Игорь. – Надо беречь то, что нам дано. Мы не можем жить по принципу «После нас хоть потоп», не можем мыслить как Людовик XIV, мы православные люди.
Много аргументов привел и Владимир Никитин, экс-кандидат в главы Невьянского городского округа от ЛДПР.
Активист говорит, что такое предприятие относится ко второму классу опасности. Однако, ознакомившись с документами артели, признает, что производство будет автоматизированным и достаточно безопасным. Но отмечает: «Все контрольные приборы имеют свою погрешность. Уверенности в стопроцентной очистке отработанных материалов нет».
Никитин считает, что предприятие должно арендовать не только свою территорию, но и охранную зону в радиусе 500 метров, то есть не 33, а 240 гектаров. Этот вопрос планируют поднять на публичных слушаниях. Общественник опасается, что все 240 гектаров можно будет считать опасными: «Жители будут собирать зараженные грибы, пчелы сделают зараженный мед…».
По версии активиста, один раз получив разрешение на работу, старатели будут перевозить фабрику на новые участки, когда старые окажутся выработанными. Так их деятельность выйдет из-под контроля.
– Тяжелые металлы, которые останутся после обогащения руды, тоже вредны, – подчеркнул Владимир Афанасьевич.
Никитина также беспокоит подвоз токсичных реагентов и работа склада. Он говорит, что по пути возможны утечки, а если пострадает склад, последствия будут губительны. Беспокоит активиста и близость фабрики к реке Таволга. Он признает, что санитарное расстояние в сто метров в проекте соблюдено, но говорит, что этого недостаточно.
Старатели постарались с проектами
– Весь мир использует цианиды. К тому же мы выбрали самый безопасный метод выщелачивания, – говорит Игорь Яковицкий, главный обогатитель артели «Нейва». И рассказывает, что есть три основных способа аппаратурной добычи золота с помощью цианистого натрия.
Наиболее опасно для обжитых территорий подземное выщелачивание. Большие объемы цианистого раствора закачиваются в рудное тело и растворяют золото. Нет гарантии, что часть реагента не утечет за пределы контролируемой территории.
Самая популярная технология – кучное выщелачивание. Массу руды от 50 до 500 тысяч тонн и выше укладывают на подготовленный участок и поливают раствором цианистого натрия. Этот способ более контролируемый, но грязный. После выщелачивания остается большая временно зараженная территория.
Третий способ, который выбрала «Нейва», – выщелачивание в контактных чанах. Эта технология отличается от предыдущих малыми объемами циансодержащих растворов, заключенных в герметичные реакторы. Такое производство полностью контролируется приборами. Вред для окружающей среды практически сведен к нулю. Здесь исключены утечки реагентов, а отходы безвредны.
По проекту «Нейвы», обезвреженную пульпу берут на анализ и отправляют в хвостохранилище. Там пульпа отстаивается, после чего около 80-85% чистой воды возвращается в производство. Остатки с нерастворимыми минералами идут в отходы, класс вредности которых самый низкий – пятый.
Главный обогатитель подчеркивает, что старатели готовы удовлетворять пожелания местных жителей, если они будут конструктивными. Уже изменены первоначальные планы размещения опытного участка на расстоянии около 750 метров от жилой зоны. Теперь это расстояние увеличили до 1,86 километра.
– Наши отходы безопасны, как осадок на дне чайника, – говорит главный инженер артели Игорь Здоровец. – Для нас самое главное – стопроцентная возможность обезвреживания цианида. Этот метод сводится к окислению цианидов и последующему их распаду на безвредные вещества. В Департаменте «Уралнедра» на заседании комиссии по внесению изменений в условия пользования недрами мне был задан вопрос: «Почему вы не планируете кучный метод выщелачивания?». Я ответил, что поблизости расположен населенный пункт, и моя задача на стадии проектирования – максимально снизить уровень негативного воздействия на окружающую среду, а возможные производственные риски постараться взять под контроль.
– Все вспоминают аварию в Румынии, – говорит председатель артели старателей «Нейва» Сергей Карасев. Берет карту и показывает расположение скандальной фабрики. – Одна река идет, вторая. Нет водоохранной зоны… По нашим законам так никогда строить не разрешат. А если разрешат, я сам не буду. Румыния, 2000-й год. Это постсоветское пространство, собственники менялись, никто технологиями не занимался. Пошли дожди, неконтролируемое производство дало сбой… И даже в этом ужаснувшем всех случае не пострадали ни люди, ни звери. И только на время остановили водозабор.
С доводами о «человеческом факторе», приводящем к авариям, старатель не согласен:
– Как не специалисты могут дать оценку квалификации наших кадров? В горном деле мы должны подтвердить не только наличие штата, но и квалификацию, дипломы, аттестацию сотрудников. Иначе нас не то что к лицензированию, но даже к аукциону не допустят.
Сергей Карасев готов развеять и тревоги вокруг сельскохозяйственных земель. Изменение их статуса на «промышленный» вполне законно, а после выработки месторождения и рекультивации они снова станут сельскохозяйственными – без потери качества.
По словам Сергея Карасева, 14 июня 2013 года артель получила положительное заключение госэкспертизы на проект строительства Опытно-промышленного участка добычи и гидрометаллургической переработки руд коры выветривания Быньговского золоторудного месторождения.
Экспертиза одобрила расчеты артели по утилизации всех видов отходов производства. Этот документ уже дает возможность строить фабрику. Но старатели хотят соблюсти все формальности – ответить на вопросы жителей на публичных слушаниях и пройти государственную экологическую экспертизу. В том, что экологи одобрят планы артели (это может произойти уже в середине июня 2014 года), Сергей Карасев не сомневается.
Горняки не видят альтернативы
Оценку технологии обогащения золотоносной руды цианидом натрия дал проректор по научной работе УГГУ Нияз Валиев. По его данным, сегодня более 90% фабрик по переработке золотосодержащей окисленной руды работают с использованием цианистых солей. У этой технологии есть ряд неоспоримых преимуществ.
Растворяя золото, цианид практически не трогает остальные металлы. Концентрация цианида в производстве на 1-2 порядка ниже, чем концентрация других возможных реагентов.
Цианистые растворы обеспечивают экологическую чистоту. Цианид натрия очень неустойчив, и со временем его концентрация снижается, а присутствие сильных окислителей, таких как хлорная известь, озон и т.д., полностью разлагает цианистый натрий на элементарный азот, воду, аммиачную воду и делает невозможным присутствие цианистого натрия в растворе.
«На сегодняшний момент цианистая технология не имеет альтернативы как с точки зрения технологии, так и с точки зрения экономики и экологии. Единственным отходом будут минеральные шламы 5 класса опасности, заключенные в ограниченный объем хвостовой карты, имеющей, в свою очередь, необходимый перечень инженерных решений, гарантирующих минимальное воздействие на окружающую среду», – заключает эксперт.
«Люди, которые шумят, не читают регламентов»
– Технологии уже больше чем полвека, – говорит Александр Ястребков, глава Союза золотопромышленников Урала. – Еще в восьмидесятых годах я видел, как чанное выщелачивание применяют в Америке. Для Свердловской области такое выщелачивание тоже не новинка, его используют Березовский рудник и компания «Золото Северного Урала» под Краснотурьинском.
Эксперт подчеркнул, что на указанных предприятиях ни разу не было случаев отравления или хотя бы превышения ПДК опасных соединений.
– Знаете ли вы, что в сигаретах концентрация цианидов гораздо выше, чем на производстве? – говорит Александр Ястребков. – В Невьянске кто-то усиленно создает страшилку. Смешно же вспоминать, что Распутина травили цианидом!
Случай с попыткой отравления Распутина, кстати, интересный пример. Считается, что покушение на фаворита императора не удалось, потому что мадера, которую он выпил с ядом, обезвредила опасное вещество. Это показывает, насколько нестоек и легко нейтрализуем цианид.
Станислав Семидалов, директор научно-исследовательского центра «Финпромко-Унипромедь», подтверждает, что цианиды даже без нейтрализации быстро разлагаются под воздействием природных факторов. А нейтрализация хлором исключает проникновение этих веществ за территорию предприятия.
Тревоги по поводу тяжелых металлов также напрасны. При нейтрализации цианидов ионы тяжелых металлов связываются, и образуются нерастворимые соединения, абсолютно безопасные для живых организмов и растений.
Теории об утечке реагентов при перевозке и хранении, по словам эксперта, несостоятельны. Цианид натрия перевозится в герметичных металлических бочках, которые распаковывает не человек, а машина. Из бочки не вылетит пробка, в ней не будет течи.
– Я за рубежом работал, там часто цианид перевозят в мешках. Мешок порваться может, – говорит Станислав Семидалов. – Я видел, что за границей цианистый натрий не хранится в отдельном помещении с охраной. А в России не разрешат приобретать и расходовать цианид, если не будет организована охрана склада.
Утечка реагентов, по данным эксперта, исключается не только гидроизоляцией и насосами под хвостохранилищем. Есть другая защита: вокруг производства роется дренажная канава. Из нее вся влага откачивается в хвостохранилище. Исключается не только выход жидкости за периметр, но и приток вод извне – от грунтовых течений, от реки или осадков.
Эксперт подчеркнул, что предположения о сливе «на природу» использованной после выщелачивания пульпы экономически несостоятельны:
– Это правильно, что «Нейва» собирается 80-85% очищенной жидкости использовать в замкнутом цикле. Фабрике нужна свежая техническая вода. Нецелесообразно сливать старую воду, ведь придется покупать новую, а это гораздо дороже. Получается, что природоохранные мероприятия приносят выгоду.
Комментируя заявление Владимира Никитина о заболеваниях людей около производящих золото фабрик, Станислав Юрьевич отметил, что таких данных нет. И поделился опытом:
– Если соблюдать технику безопасности, никто болеть не будет. Я на цианидной фабрике немало отработал. Мне уже 76 лет, и я еще исследованиями занимаюсь. Люди, которые шумят, не читают регламентов, отчетов, проектов. У нас требования к остаточной концентрации реагентов и по ряду других параметров – жестче, чем во многих странах.
Предположение о том, что фабрика с одной лицензией будет переезжать с место на место, эксперт назвал «фантазией». Надзорные органы никуда переехать без нового проекта не позволят, да и хвостохранилища «на колесах» не бывает.
Также несостоятельной, по его словам, является идея брать арендную плату за все 240 гектаров природозащитной зоны.
– Это было бы незаконное выжимание денег из предприятия. В санитарной зоне не должно быть жилых зданий, но можно размещать дороги, парки, огороды.
Что касается отравления газом, по словам Станислава Семидалова, такое возможно, если грубо нарушить элементарные требования техники безопасности. По утвержденному проекту, пары синильной кислоты, образующиеся при смешивании цианида с воздухом, нейтрализуются кальцинированной содой. По применяемой технологии полностью исключено воздействие этих паров на рабочих. И жители деревень – в полной безопасности.
В качестве эксперта «МК-Урал» решил пригласить ОАО «Иркутский научно-исследовательский институт благородных и редких металлов и алмазов», считающийся наиболее авторитетным разработчиком проектов обогатительных фабрик.
Главный инженер института Александр Крутько прокомментировал технологию общественных слушаний. По его словам, промышленники действительно должны учитывать пожелания местного населения. Но голословный отказ жителей от строительства по принципу «не хотим, потому что не хотим» здесь неприемлем. Все возражения должны быть документально аргументированы.
– Развитию промышленности не должны препятствовать прихоти на грани с самодурством или чьи-то политические интересы, – заявил Александр Николаевич.
Владимир Петров, начальник отдела охраны окружающей среды ОАО «Иргиредмет», говорит, что цианид – практически единственный эффективный растворитель золота во всем мире. Если плавить руду, то в атмосфере будут большие поля рассеивания. При методе выщелачивания все происходит на малых площадях, компактно, и вредные выбросы практически исключены.
– Цианид присутствует в природе, например, в миндале, абрикосовых косточках, и нейтрализуется самой природой с переводом в нетоксичное соединение, – напоминает эксперт.
Что касается вреда для «грибов и ягод», Владимир Петров говорит, что цианид может навредить только теплокровным организмам, так как блокирует перенос кислорода. Но он не опасен для насекомых и пресмыкающихся. А для растений даже полезен.
– Грибы и ягоды не умрут, для растений это удобрение, – пояснил Владимир Петров. И добавил, что за всю историю применения цианида при обогащении руд в России никаких серьезных экологических последствий не было.
Вспоминая аварию в Румынии, эксперт отметил, что румынские технологии принципиально отличаются от свердловских. В Румынии использовался огромный отстойник для цианидной пульпы, нейтрализацию которой не проводили. И этот отстойник прорвало.
– Но основной вред нанесли не цианиды, а тяжелые металлы, – подчеркнул эксперт.
Как уже говорилось, в случае с селом Быньги весь цианид в пульпе будет нейтрализован. А ионы тяжелых металлов свяжутся до образования безопасных нерастворимых минералов. Эти вещества можно причислить к «пятому классу опасности». В СССР, например, по ГОСТу было всего четыре класса опасности. Пятый класс появился в 2001 году. При размещении в окружающей среде таких веществ экологическая система практически не нарушается и в восстановлении не нуждается.
«Все мечтали работать в артели»
Как мы помним, митингующие считают, что будущая фабрика «Нейвы» не принесет пользы жителям и местной инфраструктуре. Мнение специалистов – противоположное.
Начальник управления по населенным пунктам администрации Невьянского городского округа Елена Матвеева, в чье ведение, в частности, входят Быньги и Таволги, считает «Нейву» надежным помощником.
– Градообразующих предприятий у нас нет, – говорит Елена Валентиновна. – Поэтому я просто вынуждена обращаться за помощью в артель. Да и сама администрация городского округа часто просит «Нейву» о поддержке. Кто поможет, когда прорывает плотину? Кто обеспечит отсыпку дорог? Это делает артель, у них есть мощная техника и песчано-гравийная смесь для отсевов. Артель участвует в социальной работе, например, спонсирует проведение Дней села. Есть инициативная группа, дай Бог им сил, чтобы решать все вопросы по закону. Но от неконструктивной конфронтации никакой пользы не будет.
Коллега Елены Матвеевой – начальник управления по населенным пунктам в Вятковском кусте Сергей Топорков – говорит, что с «Нейвой» знаком уже тридцать лет.
– Я приехал в село Аятка в 1983 году, – рассказывает Сергей Вениаминович. – Уже тогда у каждого механизатора была мечта работать в артели. И сегодня: построй мужиков на площади, и 90 процентов из них заявят, что с удовольствием пойдут добывать золото. В артели выше зарплаты, больше социальных гарантий, многие из которых остались еще со времен СССР. Артель «Нейва» чего только не делала, от сельской церкви до дорог и плотины! После разработки месторождений появляются новые водоемы, водохранилища… Горят торфяники в Таватуе, смыло мосты, перевернулся бензовоз… только артель и может помочь. Для нас «Нейва» – это просто палочка-выручалочка.
По словам чиновника, население может тревожиться, но, когда фабрика уже работает, все довольны. Это доказано на примере других населенных пунктов, соседствующих с объектами «Нейвы». Когда ставят производственный участок, появляется целая новая деревня с новой столовой, баней, мастерскими, дорогами.
– Любое производство можно назвать неполезным, – говорит Сергей Топорков. – Есть, например, пилорама в Аятке. Я иду по территории летом, ветер подул, засыпал опилки за шиворот… Не очень приятно. Но мы за счет этого живем – за счет промышленности. У нас нет моря, чтоб ходить по пляжу и ждать туристов.