– Давайте немного поговорим о самой группировке Lurk. Была ли в группировке «вертикаль власти», насколько понятна вам ее иерархия? Или вы знали только о своем подразделении?
– Ну, это смотря на какой момент. На момент, когда я был в преступном сообществе, я знал только об одном структурном подразделении – нашем. Как остальные назывались, я, соответственно, не знал, потому что я узнал это в ходе следствия и могу сказать, как они назывались, исходя из следствия. Был человек, который организовывал нашу деятельность, а мы были как работники. Я конкретно занимался подменой реквизитов на подставные фирмы в платежных поручениях организаций.
Изначально нас, получается, было три человека. Четвертый это был наш руководитель. В дальнейшем стали появляться другие люди. В 2015 году нас было еще четверо, а в 2016 добавились еще люди, о которых я знал, – еще три человека. Сказать, что они конкретно к нам, к «заливщикам», относились, я не могу, потому что у них была своя задача, но они были с нами в общении. Вот так. Я просто не помню, к кому их отнесли в ходе следствия – этих трех человек.
– Вы понимали суммы похищаемых средств? Или хотя бы то, что прибыль исчисляется сотнями миллионов?
– Сначала вообще не понимал. У меня самого была фиксированная заработная плата изначально. Также была договоренность, что если что-то там получается, то я буду получать больше. Но это «что-то» не уточнялось, поскольку с человеком, который организовывал нашу работу, мы были в достаточно близких отношениях (речь о лидере группировки – Константине Козловском – Прим.), и этот вопрос – он на доверии оставался. И какой-то промежуток времени я работал вот так – на доверии, потом все-таки я стал задаваться этим вопросом, начал понимать, какие суммы уходят, именно которые похищаются, ведь выводить, обналичивать все невозможно. И это были большие суммы, из-за этого у меня появились вопросы, почему наша заработная плата не такая большая, а сумма похищенных денег такая большая.
– И что вам отвечали?
– Ну, там просто, на самом деле. Основные похищенные деньги уходили на содержание проекта, поскольку проект был в долгах, и чтобы он продолжал существовать, этот долг нужно было погасить. То есть, это был основной ответ.
– Что значит «проект в долгах»? В долгах руководители проекта?
– Ну, содержание проекта стоит денег. Вот мы его видим как – в виде сайта, на самом же деле это большая структура, где, оказывается, были и программисты и тестировщики. Это структурные подразделения, о которых мы в дальнейшем узнали (в ходе следствия – Прим.), узнали, что они существуют. То есть, это тоже люди, которые получат заработную плату. И какие-то есть технические процессы, которые оплачиваются.
– Техника, содержание офиса и подобное – грубо говоря, был общий бюджет организации?
– Да. У нас был офис, квартира, в которой мы обычно собирались. Из дома тоже иногда работал, но в основном – это был офис.
– У вас было какое-то «живое» общение с коллегами, как вы взаимодействовали?
– Мы собирались нашим кругом. То есть те, кто между собой знакомы лично. С остальными общались только в Сети, и только под никами. Я, кстати, ник себе не выбирал, мне его определил руководитель, не знаю, как было у других. А познакомились мы, когда оказались все под следствием. Когда мы общались в Сети, это было чисто линейное общение касательно только работы. Никакие личные моменты мы не обсуждали. Это было также обговорено нашим организатором, поэтому мы за рамки этого не выходили. Что касается нас, кто знаком лично, мы все знакомы достаточно давно. У нас там сложились уже свои интересы. И если мы работаем, то мы затрагиваем тему работы. Если мы как-то по личным моментам встречаемся, то мы работу не обсуждаем. Дружба дружбой, деньги врозь.
– Вы в курсе, как привлекали новых «сотрудников»?
– Я так понимаю, что был человек, который где-то этих людей искал в сети Интернет.
– То есть, по каким-то форумам? Как мотивировали?
– Да. И никак иначе – только так – в форумах. Ну, соответственно, мотивация – просто деньги.
– Только извлечение прибыли и никакой романтики?
– Да, заработок.
– А как же эти заявления ваших подельников или «коллег» о том, что дело было не только в заработке, что группировка вмешивалась в выборы США? О том, что лидер группировки Константин Козловский, с его слов, был чуть ли не агентом ФСБ?
– Я никогда не слышал в процессе работы о ФСБ. И это никогда не обговаривали. Исходя из того, чем мы занимались, мне кажется, это крайне маловероятным. Потому что никаких других целей, кроме заработка, мы не преследовали. Исходя из того, чем занимался я, это вообще невозможно. О ФСБ и этих всех историях про взломы почт и выборы я услышал только уже после нашего задержания. Козловский вообще очень непростой и странный человек, я все-таки называю его вундеркиндом. Человек, который смог придумать такую систему, как минимум, должен обладать какими-то способностями, которых нет у других. Он человек очень такой непонятный – для него естественно вести себя странно.
– Как вы относитесь к информации о якобы пытках Мельника теми же сотрудниками ФСБ в ходе следствия? Такое поведение – это способ привлечь внимание прессы? Или, может, вы сами сталкивались с чем-то подобным?
– Про поведение – не могу ответить, я же его лично не знаю. Мельника я видел всего несколько раз. Может быть, он там под чье-то влияние попал. Мы находились в разных СИЗО. И условия у нас, возможно, отличались. Какие у них были условия, я затрудняюсь ответить, поскольку я и в дальнейшем там отдельно от всех находился – мое дело выделено в отдельное производство. Почему они так делают? Я даже не знаю. Не могу сказать вам. Сам я ни с чем таким не сталкивался, Никакого давления со стороны не оказывалось. Претензий к следствию абсолютно нет.
– Один французский журналист анонсировал выпуск фильма о русских хакерах, в том числе о вашей группировке Lurk, в фильме он называет вас «хакеры, которые держат в страхе Запад». Так все-таки было ли что-то такое в вашей деятельности?
– Программисты Касперского выпустили небольшую брошюру, в которой написали такое правило: «Не работай по RU». По сути, эта брошюра про нас. Потому что мы только по RU и работали. То есть, мы грабили только наши российские организации. К западным мы вообще никакого отношения не имели. Поэтому я не думаю, что мы могли вообще как-то там на Запад влиять и пугать их.
– Недавно задержали вашего британского «коллегу» Зайна Кайзера, СМИ приписывают ему связь с группировкой Lurk, при этом его способы работы несколько отличаются от ваших: Кайзер занимался, кроме мошенничества, шантажом. Близки ли вам такие методы, занимались ли чем-то подобным в группировке Lurk?
– Нет, я тоже только первый раз это слышу. У нас такого не было. То есть, у нас чисто технические процессы, рассчитанные на «да» или «нет», то есть, получилось подменить человека, который на той стороне у компьютера сидит, он не обратил внимания, что реквизиты другие и платеж отправил – хорошо. Сработало? Отлично. Если обнаружил — ничего страшного, работаем дальше. В этом заключалась работа.
