Через две недели после прекращения трудовых отношений с руководителем Театра Эстрады Николаем Головиным основатель театра встретился с корреспондентом «МК-Урал» для эксклюзивного интервью. Бывший директор рассказал нам о недоброжелателях из руководства области и об интригах в свердловском «белом доме». О страхе, который поселился во всех крупных культурных учреждениях Екатеринбурга, и о том, кого уволят следующим.
– Николай Николаевич, губернатор прекратил с вами трудовые отношения и назначил нового директора. Это стало неожиданностью для общественности региона, да и, пожалуй, страны.
– На самом деле, несколько месяцев назад была выстроена целая серия баррикад, за которой решался вопрос назначения Максима Лебедева (директор шансонье Александра Новикова – прим. ред.) руководителем Театра Эстрады. Перед мартовскими выборами я проводил несколько мероприятий по линии «Единой России» – как раз во время предвыборной кампании. У меня даже была правительственная телеграмма за создание сценария проведения форума сторонников «Единой России». Руководитель администрации губернатора Вячеслав Лашманкин перед выборами предупреди меня, что я буду нужен ему в двадцатых числах мая. На что я заметил: 13 мая истекает срок контракта. Лашманкин ответил, что все решит после выборов.
– И что было после выборов?
– 15 марта мне сообщили, что я должен прийти к Лашманкину. Он сидел в своем кабинете, уставший после подсчета голосов, и звонил министру культуры Алексею Бадаеву: «У вас с Головиным контракт заканчивается? Вы имейте в виду, что мы с ним провели множество мероприятий в Театре Эстрады. Не трогайте его и учтите наше мнение – нам было с ним комфортно работать». Положив трубку, Лашманкин сказал, что против меня выступил не Минкульт, а председатель областного правительства Анатолий Гредин. Я продолжал спокойно работать. Когда до конца контракта уже оставался месяц – человек десять хотели на мое место. Потом мне Лашманкин предложил, мол, давайте мы Сергея Шимановского (при Росселе был руководителем аппарата правительства – прим. ред.) директором поставим, а ты занимайся творчеством. Но все это было лишь для отвода глаз.
– То есть вы считаете, к вашему увольнению имеет отношение областной премьер.
– Также я считаю, что премьер имеет отношение к ситуации с Дворцом молодежи, где за два месяца сменилось три директора. А если говорить о главе Министерства культуры, то за полгода своей работы министром в Театре Эстрады он был единственный раз, да и то после моего увольнения. Сам бы он, наверное, не пришел – его заставили мои знакомые, которые работают в правительстве области. О чем мы с вами говорим, если министр уже успел поссориться с Николаем Колядой! Да, поначалу он его хвалил. А сейчас между ними кошка пробежала…
– Николай Николаевич, театр был создан при Росселе. Может, дело банально в смене власти? Ведь все логично: новая власть, новые технологии, в том числе – в культуре…
– Да, у нас был очень грамотный и очень понимающий Россель. Когда он подписал указ о создании Театра Эстрады, по всей России закрывалось все: библиотеки, дома культуры, театры – денег-то не было. После открытия я тащил театр на своем горбу: в первый год мы умудрились сделать 800 концертов – за счет этого и выжили. Если взять взаимоотношения между Росселем и культурным сообществом – асбестовское музыкальное училище, ДК Лаврова, хоровой колледж через совершенно бешеные драки были переведены на баланс областного бюджета. Вы знаете, насколько я понимаю, во время отставки Эдуард Россель был предупрежден в «верхах» о том, что не стоит вмешиваться в политику нового губернатора. Он пережил такое же неожиданное увольнение…
– Наверняка такому опытному человеку, как вы, уже поступило множество предложений о сотрудничестве?
– Меня приглашают работать в театр на черноморское побережье в Краснодарский край. Но там не до творчества: программа не меняется десятилетиями – потому что весь народ едет туда. Я больше хочу работать не директором, а режиссером.
К тому же у меня был проект центра культурно-патриотического воспитания, который сегодня лежит в администрации губернатора. На основе русско-советской литературы, музыки, детских писателей, того же Гайдара мы думали воспитывать подрастающее поколение, планировалась организация дискуссионного клуба. У нас же все кричат про молодежь – а вот берите да воспитывайте. Но я думаю, что этот проект уже будет реализован без меня… Если будет.
– Что вы знаете о судьбе коллектива, с которым проработали столько лет?
– То, что власть сделала со мной, – это ее право, но сегодня под ударом оказалась вся театральная труппа. Здесь идет в чистом виде скрытая работа по освобождению театра от лишних людей, зато появляются люди, связанные с Александром Новиковым. За 15 лет работы Театра Эстрады многие сотрудники нарожали детей. Всех моих «заслуженных» старичков точно выпрут. Все сейчас в ожидании. Актеров попросили написать план работы на следующий сезон, но это все делается для отвода глаз. Дело в том, что мы работаем на контрактной основе: контракт заключается на год и 31 июля он заканчивается у всей труппы. Раньше мы писали заявление о предоставлении очередного отпуска и сразу заявление о продлении контракта. Сейчас они подписали заявление о прекращении контракта, а вторая часть документов, по его продлению, не подписана. Лебедев вполне спокойно может не продлить с ними контракт, а получится, что человек ушел по собственному желанию. Детские коллективы новое руководство, скорее всего, выгонит из театра – а это более 200 человек. А 80 концертов в год, которые я делал для малообеспеченных семей, – кто этим будет заниматься? По всей вероятности, обо всем этом губернатор может и не знать. Он много чего полезного и важного делает, но здесь такой провал получился…
Сейчас мне нужно отстоять тех людей, которые рано или поздно будут уволены. Я делаю такие выводы на основании высказываний нового директора, который заявил, что «народный, фольклорный коллективы должны работать в Уральском хоре, струнный коллектив должен работать в Филармонии, балет должен работать в Оперном театре».
– То есть сегодня Театр Эстрады ждут глобальные перемены? Что увидит публика в новом сезоне, вы можете спрогнозировать?
– Каким будет следующий сезон для Театра Эстрады – я не знаю. У меня шла подготовка к 15-летию театра, к джазовым фестивалям – были договоренности по российским фестивалям. Был приглашен Геннадий Хазанов, потому что он был у нас на открытии в 1996 году.
Вы знаете, меня угнетает сама ситуация: то, что они со мной сделали, – это их право, а что с народом делать? Я имею в виду не только работников театра, но и зрителей. За те 19 международных фестивалей, что были организованы в театре, здесь побывал весь мир – именитые суперзвезды мировой эстрады, а власть, видите ли, не знает об этом, менеджмент их не устраивает. Театр был своеобразным джазовым брендом Екатеринбурга.
– А каким будет новый менеджмент в Театре Эстрады?
– Я слышал, что на днях в театр уже приходил проектировщик, смотрел здание, и по всей вероятности, ремонт там будет проводиться в 2011 году. Театр будет переориентирован, и если пройдет ремонт, как они планировали со столиками, то в лучшем случае это будет хреновенькое кабаре. У нас уже есть ночные клубы – если это будет то же самое, то извините… Надо просто знать, кто такой Александр Новиков, тем более если это будет губернаторский театр, как говорилось, с отдельным VIP-входом, мы с вами получим своеобразный дворец съездов для элиты. И тогда Мишарин, с согласия которого все делается, поставил себя в нехорошее положение. Я Росселю однажды предложил такую ситуацию – он меня чуть не выгнал из кабинета со словами: «Я что, приватизировать театр буду?! Что народ подумает? Губернаторский театр!»
Мало того, выяснилось, что в здании театра будет отведено место под ателье по пошиву не знаю чего. Мне известно, кто этим занимается, и вряд ли они организуют ателье сценической одежды.
– Николай Николаевич, после вашего ухода начались разговоры о возможной приватизации Театра Эстрады.
– О приватизации учреждений культуры могу сказать единственное – в сегодняшней ситуации с бюджетом России, в том числе и Свердловской области, – все возможно, даже продажа зданий.
– А вы сами что можете сказать о новом директоре? Он ведь начинал свою карьеру в вашем Театре Эстрады?
– Встретил на днях преподавателя училища имени Чайковского, где учился Лебедев, и когда тот узнал, что теперь он директор театра – глаза на лоб полезли. И такая реакция у многих просвещенных людей. Что и говорить, если новое руководство путает жанры эстрады с варьете, кабаре. То, что Максим Лебедев закончил ГИТИС, еще ни о чем не говорит…
– Раз сейчас на контрактной основе работают все директора театров в Екатеринбурге, ваш пример может оказаться показательным?
– Меня настораживает сама система страха – она сейчас во всех театрах. Такая же ситуация может повториться: возьмут любого директора и уберут, несмотря на звания и регалии. У меня было желание прийти в областную Думу и отдать знак отличия за заслуги перед Свердловской областью, которым я был награжден ранее.
Сегодня кадрового резерва у нас как раз и нет. У Музкомедии контракт заканчивается через три года, у Юры Махлина в Драме – через год. Но, зная взаимоотношения Махлина и Бадаева, его ждет неизвестность…
Волнения начинаются уже и в мужском хоровом колледже: прошел слух, что власти посадят какого-то своего директора. Олег Петров, профессор театрального института, который здесь пропагандировал ультрасовременный балет, тоже был уволен. Но сейчас все молчат.
– Екатеринбург – один из крупных культурных столиц России, здесь живут и работают талантливые люди и довольно-таки требовательная публика, которая ценила и ценит все, что делают в местных театрах.
– К сожалению, вкусовщина превалирует над всем тем, чему нас когда-то учили. Сейчас глобальная ситуация в искусстве и культуре власти до лампочки. И я объясню почему.
К 60-летию Победы я поставил спектакль, который называется «Песни, которые остались с нами». И появилась у меня мысль сходить в школу и спросить у детей, что они знают о героях Великой Отечественной войны. Пошли мы туда с камерой и записали все ответы на аудио. Во время перемены спрашивали ребят, каких героев Советского Союза они знают. И мы услышали от них имена Ивана Сусанина, Сталина… Тогда спросили школьников, кто такая Зоя Космодемьянская, Юрий Смирнов? В ответ – тишина, никто ничего не знает. Я эту запись включил перед премьерой. А в зале сидели ветераны. Прихожу на работу, и через два дня мне звонят из Министерства образования области со словами: «Николай Николаевич, что вы делаете? Слухи до нас дошли, что вы плохо об образовании говорите, снимите, пожалуйста, запись с концерта». А я им: «Так вы придите, послушайте, что ваши школьники говорят!» Второй концерт был в ДК Лаврова. И на другой день ко мне прибежали уже из Министерства культуры области с просьбой снять ролик с показа. Говорили, что министр образования тогда на Наталью Ветрову (бывший министр культуры Свердловской области – прим. ред.) надавил, и нам пришлось выполнить требования министерства.
Ранее я поставил спектакль «Шел поп по базару» по сказке «О попе и его работнике Балде». В основу были взяты не взаимоотношения, а базар, который творится у нас каждые выборы. На сцене поп: он вор, бабник и плохой человек. Спустя два спектакля мне позвонили из епархии: «Николай Николаевич, у нас церковь борется за умы молодого поколения, что же вы так нашего священника показали. Николай Николаевич, мы вас очень просим, не делайте больше этого». Позвонили из минкультуры: «Ну что вы нас с епархией ссорите!». В конце концов там такая заваруха началась, что мне из «белого дома» звонили, и спектакль пришлось снять. У меня и сегодня лежит спектакль – «Крошка Ц». Я его даже делать не стал – там ситуация такая же выборная. Сценарий был написан по Гофману «Крошка Цахес», где перед публикой предстает уродец (фея в глазах народа его сделала красавцем), а когда действие чар заканчивается, все видят его истинное лицо. Спектакль попадал под канун выборов, и я даже не пытался его протащить. А ведь это одна из сторон жанра эстрады – сатира, которая воспитывает публику посредством искусства. Я не хочу сказать, что я гений, но сейчас публику будут воспитывать другими средствами.
