Кинология как школа жизни

Кинолог и участник боевых действий – о незаменимости собак

В чем отличие «рабочей» собаки от «выставочной»? Как и кого нужно воспитывать, чтобы стать настоящим кинологом? На эти и многие другие вопросы можно найти ответ в нашем материале. А причина поднятия темы предельно проста – в месяц празднования Дня защитника Отечества не стоит забывать еще об одних героях – собаках.

Кинолог и участник боевых действий – о незаменимости собак
Замначальник центра кинологической службы Виталий Лехтман и его пес. Фото: из архива Виталия Лехтмана.

О том, чем были собаки и кто они есть теперь, с нами побеседовала целая семья кинологов: майор милиции в отставке, замначальник центра кинологической службы, кавалер ордена Мужества Виталий Лехтман и его жена Людмила – ветеринар, зоотехник и кинолог.

– В чем заключается специфика работы кинолога?

Виталий: Дело в том, что это связка. Одного без другого не бывает: нет собаки без кинолога, нет кинолога без собаки. Это нос и зубы собаки, это мозги собаки, это мозги и интуиция кинолога. Надо понимать поведение собаки, и если она в чем-то ошибается, нужно помочь ей исправить ошибку. А если вовремя не понять совершенную ошибку, то работы не будет. От того, что ты сделал из своей собаки, зависит то, как ты будешь работать.

Людмила: Просто война этого не простит. Это смерть.

Виталий: Да. Если, например, ты не прошел по следу – это одно. А когда ты пропустил заряд, который не нашла твоя собака, из-за чего сзади наряд лег, ты сам себя не простишь.

– Когда вы поняли, что хотите работать именно с собаками?

Виталий: Я понял это еще в армии в 1981 году, когда впервые столкнулся с реальными собаками. Хотя я с собаками жил всегда. Серьезная дрессировка началась, когда я служил в армии во внутренних войсках. Потом – военная разведка, и уже там я увидел серьезную работу собак и загорелся этим.

После армии я вернулся домой и ушел искать, где у нас работают с собаками. Два года не мог найти. Нашел, устроился в питомник на работу и стал младшим инспектором-кинологом железнодорожного РУВД – тогда размещались мы все на Уктусе. В 1986 году я оказался в Ростовской школе служебно-розыскного собаководства МВД СССР. Причем мы выбили эту командировку, нас не хотели посылать. Я лично ходил на прием к начальнику тогда еще УВД. После школы продолжили работу – и с тех пор я никуда без собак. Поднимался по ступенькам выше, выше и выше, но собак никогда не бросал.

– Многие говорят о том, что у вас есть собственный метод дрессировки собак.

Виталий: Я бы не стал говорить, что разработан он именно мной. Кое-что внесено и мной, но я больше следовал методу Олега Витальевича Ильинского, моего гениального учителя в ростовской школе.

Людмила: Первое, что мне бросилось в глаза, когда я выбирала учителя на питомнике из того, что есть, – это его бесконтактный бой с собакой. Когда собака просто обозначает удары. Помните, как Маугли играл с питоном в мультике? Так и он – обозначает собаке, где можно пропустить удар.

Виталий: Контрик и Хантик (собаки Виталия. – Прим.) действительно знали свои слабые места. Вначале я просто обозначал удары, а потом бил по-настоящему. Они знали, что такое удар, и никогда не допускали, чтобы посторонний человек их ударил. Они не пропускали удары, потому что знали, что это. В питомнике, глядя на это, крутили у виска. Зато потом на тренировке, когда они пытались ударить собаку, у них не получалось. Собаки уходили от удара и атаковали сзади. А ударить собаку не получалось. Результат достигнут.

– Как относятся к профессии кинолога другие люди?

Людмила: Профессия сейчас переживает не лучшие времена…

Виталий: Не совсем. Я могу сказать только одно. Был полковник Леонид Валов, командир СОБРа. Мы с ним были знакомы еще с 1986 года, он нас постоянно дергал на операции. Когда в 1995 году мы встретились в командировке, он сразу спросил, с чем я с собакой работаем здесь. Я ответил: «Взрывчатка». На что он сказал: «Все, работаешь со мной. Ты работаешь с СОБРом». Хотя я в то время был прикомандирован к другому подразделению, он меня просто забрал. Он говорил: «Я без собаки из подразделения не сделаю ни шагу». Это сказал сам Леонид Валов – командир СОБРа, полковник милиции, участник первой чеченской войны, Герой Российской Федерации.

Людмила: Дело в том, что раньше собаки были стоящими. А что происходит сейчас? Недавно наши знакомые поехали с собакой, которая три месяца побегала, а затем попила из лужи и слегла. На нее месяц возили лекарства вместо того, чтобы везти кому-то патроны, обмундирование, еду. Хорошо, что сейчас время не то: если бы Лехтман в свое время с такой собакой поехал, то у них бы погиб отряд. Вот и вся разница. Уровень поголовья опустился до того, что такие собаки стали не нужны, они стали обузой.

Нам известно, что за прошлый год применение собак при силовом задержании равно нулю. У нас раньше дежурства не проходило без применения собак по задержанию. Кинолог едет – земля дрожит под преступниками. А сейчас преступники говорят: «Я топнул – собака кинолога унесла». А это все благодаря тому, что разведенцы во главу стола поставили не здоровье, не рабочие качества собаки, а экстерьер. За красотой погнались и к чему пришли?

Виталий: И все-таки кинолог – это военная престижная профессия. Главное, чтобы человек захотел. У нас есть рабочие собаки, мы можем всему научить.

Кинология – это уверенность в себе, это умение управлять кем-то и собой в первую очередь. Если ты не уверен в себе, если собака не чувствует твою силу, то да. Она не будет слушаться или будет поджимать хвост и убегать. Кинология – это настоящая школа жизни. Хочешь – приходи. Будем работать.

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Популярно в соцсетях

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру